Сообщение №0, отправлено 27 Апр 2011 09:47

С особым энтузиазмом был встречен один из наиболее известных хитов "Пинк Флойд" "Another Brick In the Wall, Part 2". В этот момент на сцену выбежала группа московских школьников, которые начали бурно протестовать против произвола деспота-учителя - извивавшейся в воздухе гигантской марионетки с тростью в руке для наказания провинившихся.
Тем временем кирпичики кладутся все более основательно — за дело взялось само общество.

“Когда мы выросли и пошли в школу,
Там нас поджидали учителя,
Которые калечили детей, как только могли,
Издеваясь над нами,
Выставляя напоказ наши слабости...”

Это из песни с горьким названием “Самые счастливые годы жизни”. “Флойд” комментирует:

“Не нужно нам такого образования,
Не нужно нам контроля над мышлением,
Педагогического издевательства в классах.
Учителя! Дайте нам быть самим по себе!”

Образование — унижение? Вспомним: в британских школах до сих пор не отменены телесные наказания, в США еще недавно запрещали преподавать теорию Дарвина, в ФРГ не допускают в школы педагогов-коммунистов. Не удивительно: буржуазное общество стремится воспитать в школе людей благонадежных да к тому же хорошо знающих свое место, “свой шесток”. Для одних — привилегированная частная школа, для других — обычная, и дальше: колледж — завод, дивиденды — зарплата...

"Добрый вечер, Москва!" - обратился по-русски к публике Уотерс. Перейдя на английский, он напомнил, что прошел уже 31 год с тех пор, как "Пинк Флойд" дали в Лос-Анджелесе первые концерты в поддержку нового альбома. "Даже не верится в это. Время летит невероятно быстро", - добавил музыкант.
Взяв акустическую гитару, Роджер заиграл песню "Mother".

Очередной сюрприз ждал, когда очередь дошла до строчки "Мама, можно ли верить правительству?": на бутафорской стене, являвшейся по совместительству экраном, возникла надпись крупными русскими буквами "Никогда, блин",

а рядом вспыхнула ключевая цитата на английском из антиутопии Джорджа Оруэлла "1984" - "Старший Брат следит за тобой".

Армия. Там, как известно, “из юноши делают настоящего мужчину”.
Но и на этом Уотерс не остановился. Видеоряд, сопровождавший следующий номер "Goodbye Blue Sky", включал в себя бомбардировку городов... известными во всем мире символами, в числе которых были значок доллара, эмблемы компаний "Шелл" и "Мерседес-Бенц", крест, полумесяц, шестиконечная звезда и серп и молот. По словам бас-гитариста и вокалиста, таким образом он хочет предостеречь людей от участия в религиозных, политических и экономических конфликтах, которые ведут к бессмысленным жертвам.
“Видели ли вы насмерть перепуганных людей?
Слышали ли, как падают бомбы?
Взрывы отгремели, но боль осталась.
Прощайте. Голубые Небеса!..”
Однако, стена уже порядочно выросла! Представляя “Стену” на концерте, “Флойд” постепенно строит ее в натуральном виде — из огромных белых кирпичей. Пока в ней еще есть дыры, публика может видеть музыкантов — они выглядывают в эти проломы, поют в них. Но незаполненного пространства становится все меньше и меньше.

Новый важный этап в жизни героя.
Мультипликационный эпизод
Голубь превращается в черного орла, а затем в железную птицу и смертельный боевой самолет. Другие бомбардировщики превращаются в белые кресты на небе. Солдат падает мертвым. Британский флаг разваливается и становится кровавым крестом.
“Я новый парень, я незнакомец в этом городке.
Эх, куда подевались веселые денечки,
Кто приютит незнакомца?
Эй, есть ли тут кто-нибудь в этой пустыне,
Кто даст мне почувствовать себя настоящим мужчиной?”

Немножко любви, а как же без этого? Настоящий мужчина — это целый институт, один из столпов общества... Но вот итог:

Можно пожалеть бедного парня: любовь превратилась в очередной “кирпичик”. Герой страдает от одиночества... Этот душевный разлад впервые рождает в “простом парне” беспокойные мысли, потребность в чем-то ином, в том, что “по ту сторону стены”. Но...

“Стена была слишком высока,
И как бы ни старался он,
Через нее не проломиться —
А черви уж точили его мозг...”

Ответа нет, инстинкт самосохранения подсказывает герою занять свое место в этой экологической нише, в которой безвредно существует большинство. “Комфортабельное оцепенение”.

“Вы не чувствуете боли, все в памяти стирается.
Кораблик пускает дым далеко на горизонте,
И вы качаетесь на волнах,
Губы ваши шевелятся, но какая разница,
Что они шепчут...
Ребенок вырос. Мечта ушла.
Я чувствую себя в комфортабельном оцепинении...

аншлаг!!
Первая часть закончена

Сообщение №3, отправлено 27 Апр 2011 12:56

Группа теперь играет из-за стены, и все, что видят зрители, — это нагромождение белых кирпичей.

Hey You является одной из наиболее значимых вещей на альбоме. Ее слова не относятся непосредственно к герою, а, скорее, представляют собой страстный призыв к установлению нормальных взаимоотношений между всеми людьми, прячущимися за своими стенами. Запершись в своем номере, Пинк обращается к своим друзьям и любимым с просьбой не покидать его.

В этой песне впервые появляется образ червей,

символа тления, которые поражают сознание ушедших в болезненную изоляцию людей.

Во время концертных выступлений группа начинала исполнять «Hey You», когда в зале еще горел свет и публика доедала хот-доги и мороженое.

В фильме этому трэку соответствует, наверное, самая сильная сцена развивающегося психоза. Пинк идет в ванную бриться, но его помраченный разум выкидывает с ним одну из своих шуток, и он сбривает себе также брови и волосы на груди. Эта кровавая сцена не была предусмотрена сценарием, однако Гелдоф настолько вошел в образ, что не смог остановиться. Для всех, кто близко знал Баррета, это явилось жутким отголоском его патологического поведения в период погружения в болезнь. Однажды Сид сбрил себе брови, надел женское платье и в таком виде прогуливался по Кингз-роуд. В другой раз во время званого обеда он вышел из-за стола, обрезал свои длинные волосы тупыми ножницами и как ни в чем не бывало вернулся за стол.

Nobody Home — это болезненный самоанализ Пинка, в ходе которого ему становится очевидно, что его как бы не существует, «никого нет дома». В основу песни легла одна из последних вещей Баррета в составе группы «Vegetable Man», которую Уотерс не включил в альбом A Saucerful Of Secrets как слишком откровенно показывающую состояние Сида. Написанная на кухне у Питера Дженнера, она представляла собой ироническое описание Сидом собственной одежды и внешности.

Строчка: «У меня есть резинки, чтобы не спадали мои ботинки», — имеет прямое отношение к Баррету, который в конце своего сотрудничества с группой имел обыкновение носить грязные ботинки «гохилз», связанные между собой резиновой лентой. Упоминание об «обязательной завивке под Хендрикса» относится к перманенту за 20 фунтов, который озабоченный своими волосами Сид сделал в фешенебельном салоне на Найтсбридж по примеру Хендрикса и Клэптона. Строчка о рояле «для подпорки бренных останков», видимо, относится к Рику Райту, который, по мнению Уотерса, «совершенно выдохся», что повлекло его отстранение от записи альбома и в дальнейшем фактическое изгнание из группы. Упоминание о серебряной ложечке, возможно, не без иронии намекает на тогдашнее увлечение того же Райта кокаином.

На шоу в этой сцене в стене открывается люк, через который видно комнату мотеля с включенным телевизором и сидящего перед ним Пинка-Уотерса.

Vera — воспоминание о популярной во время второй мировой войны певице, чье творчество поднимало боевой дух солдат, сражавшихся в Европе и Африке. Образ Веры Линн всплывает в сознании Пинка под влиянием фильма «The Battle Of Britain», который идет по телевизору.

Bring The Boys Back Home является, по словам Уотерса, центральной вещью альбома, поскольку она отражает то чувство утраты, которое он испытал в детстве, когда узнал, что его отец погиб на войне. «Она о том, чтобы не давать людям уходить и погибать на войне, — объяснял Роджер смысл песни, — но она также и о том, чтобы не давать рок-н-роллу, производству машин, торговле мылом, биологическим исследованиям или чему бы то ни было становиться настолько важными «мальчишескими играми», что они затмевают собой друзей, жен, детей, других людей».

Comfortably Numb рассматривается многими как лучшее из всего созданного группой. Здесь звучит одно из наиболее мощных и эмоциональных гитарных соло Гилмора, уравновешенное глубоким психологизмом лирики Уотерса.

Согласно сюжету, в этот момент Пинк должен выйти на сцену. Голоса, слышные в начале вещи, звучат в его сознании и должны продемонстрировать всю отстраненность его от реальности. Эта сцена имеет параллель в реальном случае с Сидом, которого во время одного из выступлении летом 1967-го так и не удалось вывести из ступора. Уотерсу тогда пришлось просто повесить ему на шею гитару и в таком виде вывести на сцену, где он беззвучно простоял все выступление с руками, висящими вдоль тела. В комнату заходит техник, чтобы позвать Пинка, и, не получив ответа, вызывает врача, который делает Пинку укол (возможно, героина), чтобы тот мог отыграть шоу. Фигура «доктора Будьздоров» («Doctor Feelgood»), как называли такого рода эскулапов, являлась вполне привычной во время больших туров, когда в каждое выступление вкладывались сотни тысяч долларов и важно было не допустить его отмены любой ценой. Наиболее известным широкой публике стал случай с личным врачом Элвиса Пресли, который выписывал своему пациенту самые различные таблетки, чтобы тот только продолжал выступать и записываться, превратив, в конце концов, «короля рока» в самого настоящего токсикомана.

Песня отражает колебания Пинка между реальностью и фантазией. Первый и третий куплеты исполняются Уотерсом, играющим роль «доктора Будьздоров», а второй и четвертый, исполняемые Гилмором, представляют собой воспоминания Пинка о значимых моментах в его жизни, которые указывают на то, что некогда он был счастлив.

Во время концертного выступления гитарное соло исполнялось Гилмором на гидравлическом лифте, который поднимал его на вершину стены, где подсвеченная фигура марионетки отбрасывала гигантскую тень на аудиторию.

The Show Must Go On отражает состояние Пинка перед выходом на сцену.

Уотерс использует песню, чтобы еще раз выразить свое отношение к музыкальному бизнесу: шоу должно продолжаться любой ценой, невзирая на физическое или психологическое состояние звезды.
In The Flesh представляет собой повторение темы, звучащей в начале альбома. Пинка, как некогда Сида, выводят на сцену, и под действием наркотика он начинает кривляться. Словами «Пинк нездоров, он остался в отеле» он дает публике понять, что на смену его нормальной личности на свет вышла темная, жестокая и озлобленная сторона его психики. Он создает карикатуру на самого себя, представляя себя неким фашистским лидером. Уотерс считал подобное самоуничижение, обратной стороной которого является агрессия, закономерным финалом самоизоляции и духовного разложения.

Run Like Hell

обычно представлялась Уотерсом на концертах как «Run Like Fuck» — вещь для всех параноиков, сидящих в зале». Эта песня поднимает одну из излюбленных тем Роджера — страха перед фашизмом и государственным тоталитаризмом. Его интерес к фашизму возник из более общего интереса к войне, унесшей жизнь его отца. Размышляя над механизмом прихода фашистских лидеров к власти, Уотерс не смог не отметить параллели, существующей между массовой истерией, порождавшейся в толпе фюрерами прошлого, и атмосферой во время рок-концертов, позволяющей звездам легко манипулировать толпой.

Waiting For The Worms начинается с криков: «Pink Floyd!», которые переходят в крики: «Hammer!» «Молотками» и «червями» Пинк называет свою секту, эмблемой которой являются скрещенные черно-красные молотки. В больном воображении Пинка рок-концерт превращается в фашистский митинг, на котором он ощущает себя фюрером и, обращаясь к толпе через мегафон, призывает ее к походу против социальных меньшинств.

Stop отражает внезапный момент ясности в сознании Пинка. Действие наркотика заканчивается, и он вновь начинает балансировать между своей обычной личностью и ее болезненным двойником. Решившись вступить в борьбу с червями, он должен теперь предстать перед судом, чтобы сбросить с себя груз прошлого и освободиться из своей изоляции.

The Trial представляет собой сцену суда, происходящего в душе Пинка, во время которого перед его внутренним взором предстают все главные действующие лица его жизни, предъявляющие претензии на его несчастную душу. «Выставление напоказ перед тебе подобными», к которому приговаривает Пинка суд, является мучительным, однако необходимым моментом внутреннего освобождения.

Первоначально Уотерс хотел закончить альбом, оставив стену на месте, однако потом не без участия Боба Эзрина песня получила более оптимистическое звучание.

Outside The Wall представляет собой своего рода постскриптум, в котором Уотерс обращается к слушателям непосредственно. Он чувствовал, что, так же, как и в Animals, без этого послесловия альбом может быть понят слишком буквально. Другой его заботой было то, что он боялся показаться слишком пессимистичным.

Самым последним, что слышно на альбоме, является звук пикирующего немецкого истребителя «штука», убившего отца Уотерса в Анцио.

отправился в турне уже с сыном